Да будут незабвенны ваши имена (Дом Батова)

4849 16/01/2013

Многие знают в Камышлове дом № 161 по ул. Энгельса. Его еще многие называют «Батовским». О семье Батовых была большая статья А. Бугровой в газете «Камышловские известия». Но об этом доме существует еще одна легенда. Якобы в нем останавливалась на ночлег по дороге в Сибирь в 1826 году жена декабриста Трубецкого Екатерина Ивановна.

Этому предшествовали события, происшедшие в Петербурге на Сенатской площади 14 декабря 1825 года. Лучшие люди из дворян с оружием в руках выступили против царизма и крепостничества, названные в последствии декабристами. Эти благороднейшие люди эпохи, которые являлись честью, гордостью и украшением России, после подавления восстания были в большинстве своем приговорены к каторге и сосланы в Сибирь.

За ними вскоре после приговора отправились и их отважные жены. Ценой невероятных усилий нескольким женщинам удалось вырвать у мстительного царя как милость право на соединение с мужьями, приговоренными к гражданской смерти. Первыми проследовали в Сибирь в 1826 году Екатерина Ивановна Трубецкая и Мария Николаевна Волконская.

Е. И. Трубецкая без сожаления оставила блестящую роскошь, которая окружала ее в родительском доме. Преодолела все унизительные преграды, поставленные перед нею сибирской администрацией по предписанию Николая I. Она не отказалась подписать бумаги, где лишалась всяких прав и должна была стать женой каторжника.

Дано было указание губернатора, чтобы во время проезда Трубецкой по участку Сибирского тракта, проходящего через Камышлов, погасить все уличное освещение, закрыть все ворота и погасить свет в домах, чтобы Трубецкая не могла остановиться на ночлег и отдохнуть. То есть создать ей дополнительные трудности.

Единственным человеком, не выполнившим указания, был купец (фамилия его точно не установлена) владелец дома № 161 по Сибирской улице. Наперекор указу, он зажег свет во всех окнах, открыл настежь ворота, из дома раздавалась музыка с целью привлечь внимание проезжающих. Не исключено, что разорение и последующая продажа дома – следствие его смелого поступка.

Вскоре на дороге показались две тройки лошадей, домочадцы встретили проезжающих и пригласили их остановиться на ночлег, что и было сделано с благодарностью Трубецкой и ее сопровождающими.

Екатерина Ивановна была первой, кто продолжил путь ее будущим подругам. Вслед за Трубецкой, Волконской и Муравьевой (1826 г.) отправились в Сибирь к мужьям Е. П. Нарышкина, А. В. Ентальцева, Н. Д. Фонвизина, А. И. Давыдова, француженка Полина Гебль – гражданская жена И. А. Анненкова, обвенчавшаяся с ним в Чите. В начале 1830-го года к ним присоединились француженка Камилла Ле-Дантю, ставшая женой В. П. Ивашова, А. В. Розен, М. К. Юшневская.

В моей коллекции представлены портреты всех декабристок, за исключением портрета Александры Васильевны Ентальцевой, единственное изображение которой имеется на групповом портрете декабристов в Ялуторовске (акварель художника М. С. Знаменского). Местонахождение подлинника неизвестно.

Ничто не могло остановить отважных женщин. Их в пути постоянно задерживали, подвергали обыску. Их не остановила даже угроза губернатора Сибири И. Б. Цейдлера отправить по этапу вместе с каторжанами. Тем поразительнее их моральная стойкость и душевное благородство, так как многие из них по своему происхождению принадлежали к самой привилегированной части русского общества.

Пушкин посвятил стихи Марии Николаевне Волконской, декабрист Н. А. Бестужев посвятил Муравьевой повесть «Шлиссельбургская станция», а Н. А. Некрасов – ей же – строки в поэме «Русские женщины».

Юрий Большаков
Камышловские известия. – 2000. – 7 сент. – с. 4.