Человек всматривался в свое отражение, поминутно меняя выражение лица. Он то морщил нос, смешно поднимая правую, затем левую бровь, то нагонял морщины на лоб, одновременно слегка надувая щеки…
Узкий самодельный мосток, сооруженный рыболовами, самым краем выступал над гладью небольшого озерца под названием Маян, что расположено в пригороде. Неподвижный поплавок сиротливо страдал от невнимания: поклевки не было. А человек продолжал заниматься своим непонятным делом, похожим по содержанию на мальчишеское озорство и в то же время по форме своей, по тому старанию, с каким он это делал, не похожим.
Вот лицо его застыло, человек запоминал, фотографировал наконец-то получившееся в воде отражение. Он хотел запечатлеть выражение своего лица, которое так долго и сосредоточенно искал. И, чтобы убедиться в верности и правильности находки, он издает звук, напоминающий легкий, шорох-шелест или едва заметное покашливание – какой, по его мнению, должен принадлежать Шишку – персонажу из пьесы «Деревня Утка». Аплодисменты не заставляют себя ждать…
- Вот черти! – возвращается в действительность Глазачев, провожая взглядом из-под руки выводок утят-хлопунцов, выпорхнувших из ближайших камышей.
Василий Михайлович без сожаления по поводу неудачного клева быстро сматывает леску, закрепляет крючок на удилище. На прощание зыбкий мосток, только что бывший импровизированным подмостком сцены, всхлипывает под каждым шагом, провожая актера.
Совсем рядом, у кустов прибрежного ивняка ждет его велосипед с притороченным к багажнику полупустым рюкзаком, где есть хлеб, соль и огурец. Нет, он не поедет, он поведет велосипед рядом, будет смотреть вокруг, дышать, щуриться на солнце, которое в конце лета особенно ласковое и желанное. Будет есть посоленный ломоть хлеба и прикусывать сочным огурцом, удивляясь белому трепетанию бабочек на лугу.
А вот и картофельные поля, к этому времени, управившись с едой, он седлает велосипед и катит полевой дорогой в сторону асфальта. Выехав на городские улицы, снова идет пешком. Сколько приветствий скажет он по дороге домой – сосчитать бы! С ним здороваются бывшие ученики, коллеги по работе… Редкий человек в Талице не знает Василия Михайловича Глазачева. И на каждое «здравствуйте» он непременно ответит приветливой улыбкой. А если встретится рыболов-любитель, на вопрос о рыбалке Глазачев покажет большой палец. И уже к вечеру в среде рыбаков будут знать – у Михалыча снова клевало.
Дорога домой – мимо художественной мастерской, там работает один сыновей, Сергей. Он туда непременно заходит. На подтрунивания сына о неудачной рыбалке, хитровато сощурив глаза, многозначительно говорит: «Много ты понимаешь!». Дома Василий Михайлович старается занять себя делами, чтобы время прошло быстрее до вечера. На репетицию и в этот день, как обычно, он приходит одним из первых. И режиссер Талицкого народного театра В.А. Струков его сразу поймет. Актер Глазачев нашел образ – образ, которому долго жить в памяти зрителей.
Более четверти века Василий Михайлович является самым преданным, самым вдумчивым, самым творческим актером Талицкого народного театра. Это ведь и его стараниями присвоено театру звание народного и регулярно это звание подтверждается постановками все новых и новых спектаклей, в которых Глазачев играет всегда самые сложные, самые характерные роли. Это право в коллективе актеров нужно заслужить. Смотришь его игру на сцене и чувствуешь огромную работу актерской души. Без этой работы – нет роли, нет артиста. Долголетняя верность театру, непоколебимая убежденность в том, что его работа, работа всего коллектива нужна таличанам, является отличным примером, достойным преклонения молодых актеров.
- Были у театрального коллектива и лучшие и худшие времена, - рассказывает режиссер В.А. Струков. – Не просто было решать проблему омолаживания театра, особенно в период повального увлечения инструментальными ансамблями, аэробикой. И порой у меня, как у руководителя, опускались руки: ну не идет молодежь в театр – и всё!
В такие минуты подходил к нему ветеран, клал руку на плечо и ободряюще советовал:
- А ты подыщи, подыщи пьесу для теперешнего состава театра. А у меня скоро появится возможность агитнуть молодежь.
Кто знает, что он в это время имеет в виду, может быть, торжественную помолвку, которую проводит ЗАГС. Он туда приглашен вместе с женой. Супругам Глазачевым есть о чем поведать жениху, невесте, многочисленным парням и девчонкам, пришедшим на праздник. 40 лет супружеской жизни – огромное богатство.
Вот здесь он и расскажет о своем горячем увлечении театром. О том, как этим увлечением живет и его жена. Да, она приходит вместе с ним на генеральную репетицию, а во время приема спектакля комиссией сидит и переживает, и еще больше волнуется на премьере, усевшись заранее в самом первом ряду. Она и дома помогает работать над ролью, выслушивая все его сомнения, просматривая все актерские пробы.
Н. Рубцова. Альманах "Талицкий краевед". Вып.7. |