Данная статья была представлена в форме доклада на Наумовских чтениях в Камышлове, 25.04.2015 г.
Мой отец, Николай Фёдорович Рубцов, родился в 1905 году в селе Грязновское, Грязновской волости, Камышловского уезда. В 1926 году приехал на асбестовые прииски. С тех пор его жизненный путь был неразрывно связан с городом Асбестом и асбестовой промышленностью.
Вашему вниманию я предлагаю воспоминания отца о городе Камышлове.
«Школу я закончил в 1915 году. Хорошо помню день выпускного экзамена. В память об этом до сих пор храню фотографию. На ней все мои соученики – сверстники. Не могу отказать себе в удовольствии воспроизвести текст моего первого «диплома».
«Камышловский Уездный Училищный Совет сим удостоверяет, что сын крестьянина Грязновского сельского общества, Грязновской волости, Камышловского уезда, Пермской губернии, Николай Фёдорович Рубцов, родившийся декабря 3 дня 1905 года, вероисповедания православного, успешно окончил в 1915 году курс учения в Грязновском Земском училище Камышловского уезда. Выдано сентября 13 дня 1915 года».
Таким образом – школу я закончил девяти с половиной лет. Вот возраст! Даже не помню, чем я занимался в ту пору, ну, наверное, те же детские игры: в бабки, шариком, «ималки», пряталки, сыщики – разбойники и т. д. В волостном правлении мы помогали писарю разбирать солдатские письма и подписывать письма крестьян солдатам в действующую армию. Тогда в самом разгаре была «германская война». Так тогда называли 1-ю империалистическую войну.
Это, наверное, была самая беззаботная пора моей жизни. Школа позади. Делай что хочешь, иди куда нужно. Правда, нужно было выполнять домашние работы: убирать навоз, мести двор, зимой убирать снег, летом ездить с лошадьми в ночное, иногда пасти коров, боронить. Во время сенокоса грести сено, в страду – жать серпом и т. д.
Моя учительница Таисия Константиновна Анпенова очень хвалила меня и говорила моему отцу, что мне нужно продолжать учиться. Но так как мне после окончания школы было девять с половиной лет, она предложила мне хотя бы изредка ходить в школу: она будет давать задания повышенные против 3-го класса. Зиму 1915 – 1916 я жил дома и понемногу учился у Анпеновой. Лето 1916 года помогал отцу по крестьянству. Так же прошла и зима 1916 - 1917 года.
Таисия Константиновна с моим отцом решили отдать меня в Камышловское городское училище. В гимназии учились мои двоюродные брат и сестра, но меня определили в городское училище. В августе 1917 года отец повёз меня на лошади в Камышлов держать вступительный экзамен. Для меня это было целое путешествие. Деревня Белейка, село Кунарское, деревня Тыгиш, станция Богданович, село Чернокоровское, деревня Паршина, село Обуховское, деревня Закамышловка и наконец – Камышлов.
Я смутно помню, как проходил экзамен. Помню, что оробел, когда встал перед столом, за которым сидели пять экзаменаторов. Хорошо запомнился вопрос: сколько в пуде фунтов, и фунте золотников, да вопрос священника: когда бывает праздник Сретения и что это за праздник? В итоге экзамен я выдержал, был зачислен и стал учеником высшего начального училища или «городчиком», как нас называли.
Пошли мы с отцом в единственную в Камышлове книжную лавку и купили учебники, тетради и прочие необходимые вещи для учёбы. Из учебников запомнилась книжка «О трёх царствах природы». В магазине на Торговой улице купили брюки и куртку из дешёвого серого материала, ботинки, фуражку и, самое интересное, - ремень с металлической пряжкой, на которой были рельефные буквы «ВНУ». Форма «городчиков» не была такой шикарной, как форма гимназистов, но всё-таки форма. У гимназистов все пуговицы металлические, блестящие, у «городчиков» - простые. Только и украшения – пряжка ремня, да вензель на фуражке те же буквы «ВНУ». Зимой гимназисты ходили в форменных шинелях, фуражках и в башлыках, а мы в разношерстных пальтишках и шубах. Ну и в собственных шапках – у кого какая имелась.
В Камышлове было в то время ещё духовное училище. «Духовники» и вовсе не носили никакой формы. Между этими тремя учебными заведениями была постоянная вражда, но только коалиции менялись. То дрались гимназисты с «городчиками», то «городчики» с «духовниками». Иногда против «духовников» выступали гимназисты в союзе с «городчиками». В ту зиму, когда я учился в 1-м классе – враждовали гимназисты с «городчиками», «Духовники» держали нейтралитет. Драки велись в основном ремнями с пряжками. Я, по-малолетству, в драках не участвовал, но драки видел.
На квартиру меня отец устроил к сторожу «съезда мировых судей». Моими хозяевами были Павел Прожерин и его супруга по имени Домна. Собственно она то и была сторожихой и уборщицей в «съезде», а сам Павел работал в железнодорожном депо на станции Камышлов. Занимали они маленький кирпичный домик на два окна, состоящий всего из одной комнаты, четверть которой занимала пекарная печь. Спал я и на печи, и на сундуке – где придётся. Ел вместе с ними. Продукты мне привозили из дома или покупали на рынке.
Весь текст - в файле
Владимир Рубцов
Источник: Камышловские известия «Литературный четверг № 142». – 2015. – 26 мая (№ 56). – С. 3. |