Давайте представим: май, последние дни месяца, закатные лучи, весёлыми зайчиками отскакивающие от крестов Покровского собора, от пик улан с подрагивающими на ветру вымпелами, от карет, украшенных вензелями императорской семьи и свернувших с наезженной дороги в сторону – к стоящему на горе дому из красного кирпича…
Сей дом, добротный, крепкий, хозяином был поставлен в 1828 году. Поставлен несколько в стороне от почтового пути, но в этом был и свой плюс: шум от проезжавших по нему тарантасов и пение уныло бредущих кандальников сюда не долетали – мешали берёзы, посаженные вдоль обочин гражданами города в ознаменование десятой годовщины победы над французом-супостатом. Правда, был и минус – тюремный замок, стоявший по-соседству, в саженях ста, зато служивые всегда под рукой – только крикни, и это опять-таки плюс…
Предвижу вопрос: а почему я вдруг начал разговор о доме, который вот-вот снесут? Отвечу: поводом для написания данного материала послужили три причины: встреча с екатеринбургским краеведом С.Г. Карякиным, уроженцем Камышлова, недальновидность отдельных наших чиновников и, наконец, желание сохранить в людской памяти эту удивительную страницу из истории родного города. Но обо всём – по порядку. И для начала я предоставлю слово Сергею Геннадьевичу Карякину:
– Есть документ, свидетельствующий о поездке девятнадцатилетнего наследника российского престола Александра Николаевича Романова в Сибирь весной и летом 1837 года и хорошо известный большинству краеведов, – это записки Василия Андреевича Жуковского, русского писателя, поэта, историка, сопровождавшего молодого цесаревича в качестве учителя-наставника. Так, на 26-й и 31-й страницах своей записной книжки Жуковский пишет о профессоре астрономии Фёдорове, живущем в наших краях: «Милейший человек – сидит в Камышлове, куда прибыл с очередной своей экспедицией. Со стороны глядя, кому нужны его астрономические вычисления в этом далёком крае? А он знает, что всякое освоение новых земель начинается с геодезии, землемерия суть. Верит Фёдоров в пользу науки своей, которую многие считают забавой наипустейшей». А вот запись Василия Андреевича, сделанная им 30 мая 1837 года: «Переезд из Екатеринбурга в Камышлов. Приятная природа, новые места, рассеянные берёзовые рощи». И ещё несколько строк, написанных уже на следующий день: «Дорога ровная, прекрасная, по сторонам мелкие берёзовые рощи, между ними пашни. На первой станции после Камышлова – в Черемыше – Великий князь сел верхом…».
А сейчас то, что я нашёл не так давно в Свердловской областной библиотеке имени Белинского – это газета «Екатеринбургская неделя», № 20 за 1887 год (автор публикации некто Дмитриев). Читаем: «26 мая сего года исполняется пятидесятая годовщина посещения Екатеринбурга Его Императорским Высочеством Государём Наследником Александром Николаевичем. Как не вспомнить сегодня столь светлый праздник? К счастью, сохранились подлинные свидетельства двух очевидцев приезда Государя Наследника, благодаря которым мы имеем возможность припомнить событие во всех подробностях, – я разумею воспоминания тогдашнего екатеринбургского епископа Евлампия и рукописную заметку неизвестного лица, бывшего очевидцем события, переданную любезно нам одним из читателей. На обеих записях стоит одна дата – 30 мая 1837 года, значит, воспоминания писаны под самыми свежими впечатлениями…»
И далее в газете мы читаем одну из упомянутых автором заметок: «Настало воскресенье, 30 мая – сие последний день пребывания в Екатеринбурге Высокого гостя. В 11 часов Его Высочество отправился к обедне в Екатерининский собор. По окончании оной он поехал в Новотихвинский женский монастырь. А во втором часу в доме градоначальника начались приготовления к отъезду Его Высочества в дальнейший путь. Наконец, около трёх часов по полудни Наследник вышел из дома, сел в экипаж о трёх конях и тронулся в Сибирь. Народ массами побежал за мчавшимся экипажем, пока тот не выехал за городскую заставу. Но в сибирские просторы Его Высочество въехал не сразу – к утру 31 мая он прибыл в Камышлов, где, подкрепив себя сном с чаепитием, в тот же день отправился в Тюмень. И 1 июня 1837 года, к вечеру, он уже был в пределах Сибири».
Из этой газетной статьи мы вправе предположить, что в Камышлов цесаревич приехал либо на заходе солнца 30 мая (по старому стилю), либо на восходе 31-го числа и пробыл в городе до 11-12 часов, после чего тронулся в путь дальше. А раз Александр Николаевич останавливался на сон, то, скорее всего, он отдыхал на постоялом дворе, находившемся в верхней части города (собственно, нижней-то, что вдоль берега Пышмы, ещё не было), немного в стороне от Сибирской дороги. Вопрос: где он находился – этот постоялый двор?
Весь текст - в файле
Олег Дегтярев
Источник: Камышловские известия "Литературный четверг № 3". - 2019. - 26 марта (№ 37-38). - С. 3, 4. |